25 августа 1859 года русские войска под руководством князя Боря-тинского взяли штурмом Гуниб. Шамиль с горсткой оставшихся в живых мюридов сдался в плен. «30 августа пушечные выстрелы с Метехского замка... возвестили о взятии Шамиля и покорении Восточного Кавказа, —писали армяне князю Борятинскому, — и мы, от мала до велика, были в упоительном восторге от успехов русского оружия». Подобные поздравления посыпались на русских военных от множества народностей Кавказа. Их от души благодарили кахетинцы, тифлисцы, кабардинцы, жители Бакинской губернии и другие. В плену Шамиль откровенно признавался, что в войне с Россией он «потерял свой народ» и заявлял: «Да, я жалею, что не знал России и что ранее не искал с нею дружбы!»
После капитуляции Шамиля в 1859 году Чечня полностью и окончательно вошла в состав России, что послужило началом активного экономического и культурного развития народов Северного Кавказа.
Закончилась Кавказская война окончательным покорением всего Кавказа в 1864 году. В результате чеченцы понесли большие потери, значительная часть тех, кто участвовал в войне, эмигрировала на Ближний Восток. Показательно, что они в ходе войны поддерживали руководителя исламского сопротивления имама Шамиля даже более активно и упорно, чем его земляки-дагестанцы. После войны, будучи в плену, Шамиль в беседах с приставом А. Руновым признавал, что создание имамата сопровождалось сильным давлением на горцев, а несогласие жестоко каралось сторонниками имама. По его мнению, суровость законов имамата объяснялась не только условиями военного времени: «Правду сказать, употреблял против горцев жестокие меры, много людей убито по моему приказанию... Бил я и шатой-цев, и андийцев, и тадбургинцев, и их бил не за преданность русским (вы знаете, что они никогда ее не выказывали), а за их скверную натуру, склонность к грабительству и разбоям. Правду ли я говорю, вы можете убедиться теперь сами, потому что и вы их будете теперь бить за все ту же склонность, которую трудно оставить».
Эти слова Шамиля стали пророческими. В дальнейшем, на протяжении всего исторического периода до наших дней, Россия вынуждена была гасить, время от времени возникающее в Чечне вооруженное противостояние властям и бороться с бандитскими проявлениями. Так, уже в 1877 году против российских властей выступили вооруженные формирования чеченцев под предводительством Али-Бека Хаджи. Эти действия не носили всеобщего характера, а скорее походили на бандитские вылазки и вскоре были подавлены российскими войсками.
Один из первых кавказоведов России А. П. Берже в вышедшей в 1859 году монографии «Чечня и чеченцы» писал: «Несмотря на то что чеченцы вышли из первобытного грубого состояния и ведут оседлую жизнь, нравы их все еще находятся на степени полудикости. Жестокость, корыстолюбие, недоверчивость и мщение составляют преобладающий элемент в характере чеченца: но за всем тем он не чужд и добрых качеств. У чеченцев нет тех сословных подразделений, которые составляют характер обществ, европейски организованных. Чеченцы в своем замкнутом кругу образуют собой один класс — людей вольных, и никаких феодальных привилегий мы не находим между ними».
Россия покоряла Кавказ не только силой своего оружия, но и силой своего нравственного авторитета. При введении правления русских на только что покорившихся территориях Дагестана и Чечни в 1880 году Главным штабом Кавказской армии было предусмотрено освобождение всех народов края «от взноса податей на три года во внимание к разоренному войной состоянию их». По сравнению с великорусскими регионами национальная периферия находилась отчасти даже в привилегированном положении: на нее в свое время не распространялись крепостное право, рекрутская повинность, соблюдалась нерушимость традиционных хозяйственных устоев. После покорения Кавказа царские власти проводили в целом политику терпимости по отношению к традиционным институтам и обычаям чеченцев.
По окончании Кавказской войны здесь была проведена земельная реформа, при этом местные князья и дворяне получили земли «пожалованные» в частную собственность, а жители аулов — в общинную. Горская знать была причислена к «почетному сословию», то есть к российскому дворянству, получив право на военную службу в гвардии. Однако ввиду «неблагонадежности» чеченцев на них не распространялось введение российских норм правления, и вплоть до Октябрьской социалистической революции 1917 года здесь существовало так называемое военно-народное управление.
К концу XIX века постепенно происходила глубокая интеграция всего Кавказского региона в российскую экономику. Этот процесс был ускорен быстрым экономическим подъемом Чечни, активным освоением нефтяных месторождений на ее территории (первая скважина была пробурена в 1893 году). Сохранению тепловых традиций до XX века способствовали неискоренившиеся законы кровной мести.
Межнациональные конфликты, сотрясавшие Северный Кавказ накануне и в период революции 1917 года, вылились в настоящую войну. Все без исключения этнические группы разрывались в наступившем революционном хаосе между призывами сепаратистов и осознанием того, что им «нельзя без России», без «горячей любви между народами», о которой заявлялось не раз в моменты появления внешней опасности (не явилось исключением даже наступление турецких войск в 1918 году).
Имам Дагестана и Чечни муфтий Наджимутдин Гоцинский, избранный в августе 1917 года в Дагестане конгрессом исламских религиозных деятелей, в союзе с муфтием Узуном Хаджи на определенном этапе сотрудничали с большевиками против Белой армии генерала Деникина. Нанеся ей поражение летом 1919 года, муфтий Хаджи провозгласил Чечню и северо-западную часть Дагестана «Северо-Кавказским эмиратом». Муфтий стремился создать теократическое государство наподобие государства Шамиля.
Население Чечни, как и казачество, принимало активное участие в гражданской войне на юге России в 1918-1920 годах. В начале 1919 года немало чеченцев сражалось на стороне большевиков в Стодневных боях с деникинскими войсками, шедшими на Терскую область. После захвата деникинцами Грозного чеченцы вместе с большевиками отошли в горы, где под руководством отважного партизанского командира Н. Гикало вели борьбу с белогвардейцами вплоть до освобождения Грозного наступающей Красной Армией в конце 1919 года. Некоторые из них были среди лидеров большевистского движения на Кавказе: Асланбек Шерипов — сподвижник Н. Гикало в партизанском движении на Кавказе, Султан Дудаев — начальник штаба отряда Гикало, Хизир Орцаханов — командир ингушского отряда, Эглау Чабиев возглавлял ВЧК Кавказской железной дороги, и другие.
Большевики, особенно в 20-е годы, проводили покровительственную политику в отношении коренных народов Кавказа, включая чеченцев, при этом допускали широкие репрессии в отношении русских казаков и остатков войск Деникина. Несмотря на то что с 1920 года на всей территории Чечни уже действовали совместные институты управления русских и чеченских большевиков, в августе 1920 года вновь возникли вооруженные выступления национальных формирований под руководством муфтия Наджимутдина Гоцинско-го (Саид-Бека), подавленные красноармейцами в мае 1921 года.
С тех пор советской власти не давали покоя вооруженные бандитские вылазки чеченцев, что неоднократно порождало необходимость изъятия оружия у горцев.
Летом 1922 года частями Красной Армии была проведена первая крупная операция, в ходе которой было изъято несколько сот винтовок, три пулемета, а также сожжено несколько домов «бандитов».
В 1925 году местное партийное руководство при помощи командования Северо-Кавказского военного округа подготовило план очередного разоружения Чечни. Войска, участвовавшие в этой операции, были разделены на группы, которым предстояло разоружить отдельный участок. Всего с войсками ОГПУ к операции было привлечено около 7 тысяч человек при 240 пулеметах и 24 орудиях.
Из отчета штаба Северо-Кавказского военного округа об операции «по разоружению Чечни» от 19 сентября 1925 года:
«Операция была построена на стремительном разоружении крупными силами наиболее бандитски настроенных районов с применением максимума репрессий, дабы сразу заставить население выдать скрывающихся там главарей. В дальнейшем при удачном исходе планировалось более мелкое дробление сил с целью охвата всей Чечни...
Операция на равнине началась 25 августа, когда группа Короля окружила аул Ачхой. Жителям было предложено сдать в двухчасовой срок все имеющееся оружие. Так как в указанное время сдача не началась, по аулу было выпущено 15 снарядов со шрапнелью, из них 10 — на поражение. После того как были ранены две чеченки, жители начали сдавать оружие. Одновременно оперативная группа ОГПУ начала обыски. В результате было изъято 228 винтовок и 32 револьвера, после чего полк встал на бивак в двух верстах севернее аула. Ночью полк был обстрелян. Стрельба прекратилась после открытия ответного пулеметного огня. Совершенно аналогично разоружение шло и в последующие дни. Разница была лишь в степени упорства жителей и количестве выпущенных по аулу снарядов...
Репрессии выразились в воздушной бомбардировке 16 аулов, ружей-но-пулеметном и артиллерийском обстреле 101 населенного пункта из общего количества — 242 аула. Среди населения во время обстрела было убито 6 человек и ранено 30, убито 12 бандитов, взорвано 119 домов.
Изъято более 300 человек бандэлемента, самыми видными из которых являются: Наджимутдин Гоцинский, Атаби Шамилев, Эмин Ансалтинский.
За время операции изъято 25299 винтовок, 4319 револьверов, 1 пулемет и около 80 тысяч патронов».
С начала проведения коллективизации в Чечне в декабре 1929 года вновь началось восстание. Командование СКВО вновь сформировало отряд общей численностью около двух тысяч человек при 75 пулеметах, 11 орудиях и 7 самолетах. 10 декабря отряд приступил к ликвидации восстания. 11 декабря аул Шали был взят после артобстрела и бомбардировки. На следующий день аул Гойты был взят без боя, так как повстанцы, пользуясь слабостью оцепления, скрылись в горах. То же самое произошло в ауле Беной. В результате операции было изъято 290 винтовок, значительное количество устаревшего огнестрельного и холодного оружия, которое ранее не изымалось.
В 1930 году в подобной операции принимало участие 3,5 тысячи военнослужащих Северо-Кавказского военного округа; было изъято 1,5 тысячи винтовок и револьверов; убито 19 и арестовано 122 повстанца.
Вслед за «раскулачиванием» последовал «большой террор» второй половины 30-х годов. В ночь с 31 июля на 1 августа 1937 года была проведена по всем аулам и районам так называемая генеральная операция по изъятию антисоветских элементов. Только в ходе этой «операции» по республике было арестовано до 14 тысяч человек. Их судила чрезвычайная тройка НКВД Чечено-Ингушской АССР. Судила по спискам: одних — к расстрелу, других — в лагеря.
Перед Второй мировой войной в Чечне продолжался экономический и культурный подъем. В 1936 году постановлением Совнаркома СССР была образована Чечено-Ингушская Автономная Республика. Накапливая недовольство советской властью, чеченские националисты в подполье продолжали вынашивать сепаратистские идеи. В феврале 1940 года в Чечне было образовано теневое Временное правительство, возглавляемое Хасаном Исрапиловым.
23 февраля 1944 года по обвинению в пособничестве немецко-фаши-стским войскам в годы Великой Отечественной войны чеченский народ подвергся катастрофической по масштабам репрессии со стороны сталинского НКВД, который депортировал чеченцев и ингушей в Среднюю Азию и Казахстан (около миллиона человек). Для проведения операции по депортации, зашифрованной под названием «Чечевица», привлекалась группировка войск РККА и НКВД, численностью 200 тысяч человек.
1 марта Л. Берия сообщал И. Сталину: «Докладываю об итогах операции по выселению чеченцев и ингушей. Выселение было начато 23 февраля в большинстве районов, за исключением высокогорных населенных пунктов. По 29 февраля выселены и погружены в железнодорожные эшелоны
478479 человек, в том числе 91 250 ингушей. Погружено 180 эшелонов, из которых 159 эшелонов направлено к месту нового поселения».
Из Дагестана было депортировано около 28 тысяч чеченцев. По некоторым данным, в ходе депортациипогибло около 4000 чеченцев. Тяготы депортации и жизни в изоляции укрепили в среде чеченцев дух национального единства, взаимопомощи и приверженности к национальным традициям. С другой стороны, значительная часть чеченцев, рассеявшись по регионам СССР, еще с хрущевских времен влилась в теневую экономику и криминальные структуры.
После смерти И. Сталина начался процесс переосмысления некоторых трагических страниц истории недалекого прошлого. Возвращение большинства чеченцев из ссылки во второй половине 50-х годов и восстановление чеченской автономии не решили многих экономических и социальных проблем этого народа, главными из которых были нехватка сельскохозяйственных угодий и скрытая безработица на селе.
С начала перестройки среди чеченцев усилились настроения, подогреваемые рвущимися к власти криминально-националистическими авторитетами, в пользу возрождения национальных и религиозных традиций, создания собственной государственности. Видя в Чечне реальную возможность укрепления своих интересов, мусульманский мир стал активно наращивать с ней связи. Этому способствовали контакты с диаспорами соотечественников в Иордании, Турции и других ближневосточных государствах. Малоизвестные чеченские сепаратистские лидеры неожиданно оказались востребованными на политической сцене и, точно выбрав момент для реализации своих честолюбивых амбиций, посеяли зерно сепаратизма в благодатную исламскую почву.
К концу 80-х годов политическая обстановка в республике стала обостряться. Больными вопросами, вызывающими законное недовольство большинства населения, были традиционные обвинения власти в коррупции, клановом подходе к назначению на влиятельные посты, вплоть до покупки должностей за деньги. В этой обстановке местные руководители, пытаясь поднять свою популярность, стали демонстративно поддерживать лозунги и требования националистического характера. Это было общим явлением для большинства автономных республик РСФСР в период так называемого парада суверенитетов. Однако если все республики после подписания федеративного договора «успокоились», то Чеченская Республика, уклонившись от подписания (там у власти уже был Д. Дудаев), стала наращивать сепаратистские усилия, создавая свою армию и накапливая вооружение.